Ольга Богданова: Театр Российской Армии — это театр-воин

Народной артистке России Ольге Богдановой посчастливилось быть лично знакомой с теми, кто служил в Театре Красной Армии в годы Великой Отечественной войны. Особенно запомнился ей рассказ Нины Афанасьевны Сазоновой, которая выступала в воинских подразделениях, госпиталях, на передовой и чудом осталась жива после нападения немцев. Эта история оставила глубокий след в душе Ольги Михайловны. Как артисты ехали на фронт и поднимали боевой дух солдат? Как перевозили декорации и костюмы? И что поддерживало самих актеров, когда сценой становился бронетранспортер, а вокруг гремели выстрелы и рвались снаряды? Об этом и многом другом Ольга Михайловна рассказала ведущему телеканала «МИР 24 Григорию Заславскому в эксклюзивном интервью для программы «Культ личности.

Я рад вас приветствовать в родном для вас Театре Российской армии. Нам сказали, что лучше вас никто не расскажет о героической работе театра в годы Великой Отечественной войны. Как вам этот статус?

Реальных участников тех событий становится все меньше. Я одна из тех, кто очень хорошо знал и работал вместе с людьми, которые шли «дорогами войны. В разговорах было много пронзительных и интересных деталей. В первую очередь от народной артистки СССР Нины Афанасьевны Сазоновой. Она свято служила этому театру. Создатель театра, Алексей Дмитриевич, был ее кумиром. Именно он придумал формулировку: «Театр об армии и театр для армии. Само это понятие сейчас расширяется и видоизменяется, но на протяжении всей истории театр невероятными узами связан с вооруженными силами. Помимо того, что мы принадлежим Министерству обороны, у нас в крови есть желание быть с «человеком в погонах. Желание знать, как этот человек живет, где ему трудно. Началось все это с Великой Отечественной войны.

Театр Российской Армии — это театр-воин. В годы войны шла армия, а рядом были наши актеры. Началось все с Белорусского вокзала. Вообразите, первый день войны. Еще никто не знает, какой будет война. Может она через две недели закончится? Полная неизвестность. Отъезжают первые эшелоны с вокзала. Охваченный единым порывом пришел и Алексей Дмитриевич Попов, хотя он был совершенно не военный человек, он — великий режиссер и учитель. Вместе с ним на перрон приходит группа наших замечательных молодых артистов. Как говорится: счастье общее и горе общее у моей земли и у меня. Вокруг люди плачут, матери со своими сыновьями прощаются, а невесты с женихами. Девочки-актрисы волнуются в ярких сарафанах. Нина Афанасьевна Сазонова была совсем молодой. Рядом с ней стояла актриса Тося Романова, которая потом погибла, находясь в окружении. Они встревоженные подходят к Алексею Дмитриевичу и спрашивают о репертуаре: «У нас частушки, веселые русские народные песни. Разве это нормально?. Он подумал и говорит: «Девчонки, не волнуйтесь, именно это и пойте! Радостно себя ведите. Каждый солдат, даже сквозь слезы, поймет, каких людей и счастье оставил на своей Родине. За это он будет еще отважнее воевать. Так он объяснил задачу. Эта установка осталась на все годы войны: когда идет бой, не нужно петь о смерти, нужно петь о том, что все тебя ждут и любят. Нужно шутить и смеяться. Потом это было отражено в стихах Твардовского: «Кто сказал, что нужно бросить песню на войне? После боя сердце просит музыки вдвойне!. Поэтому, судьба русского солдата — это наша судьба. Целая история культуры и страны слились вместе. В годы Великой Отечественной войны от нашего театра работало 19 актерских бригад.

Как решалось, кто поедет на линию фронта, а кто в госпитали?

Не было такого, что кто-то просился поближе к передовой, а кто-то подальше. Наоборот, все рвались поближе к фронту, чтобы помогать. Ребята завтра идут в бой, а мы им поднимем дух. Будем петь, шутить, разговаривать, общаться. По запросу Министерство обороны планировало наши поездки. Требовались артисты в госпиталь? Значит, организовывалась группа в госпиталь. Требовалась на фронт? Значит, на фронт! Каждый сидел и ждал. Самых отважных, которые могли выступить по-настоящему хорошо, посылали ближе к фронту.

Были декорации и костюмы в таких полевых условиях?

Выстроить декорации, кода сценой является бронетранспортер или грузовик с откинутыми бортами, практически нереально. Но небольшой реквизит всегда брали. Солдаты помогали составить декорации, несли стулья или ступеньки. Когда мы были в Афганистане, нам говорили не стоять на места, а бегать туда-сюда, иначе станем мишенью для врага. Мы сначала удивлялись, но потом поняли и стали все выполнять. Нина Афанасьевна рассказывала, что, когда она пела дуэтом с Тосей Романовой, на них набросились ребята. Они мгновенно оказались на земле. Своими шинелями ребята закрыли сарафаны артисток, потому что яркие наряды послужили мишенью. Это необыкновенная реакция. Даже рассказывать невозможно.

Как передвигались актерские бригады вместе с фронтом?

По-разному передвигались. У нас был великолепный актер Константинов. Он рассказал один случай. Везли полный поезд раненых, и актеров взять не могли. Тогда актеры стали санитарами. В дороге они перебинтовывали раненых, носили ведра и тяжести. Всему научились. На остановках приходилось кого-то хоронить. Пока передавали тела погибших, они шли к началу поезда и устраивали концерт: читали стихи и рассказы, пели. У артистов была миссия — отвлечь людей от горя и слез. Вот почему я говорю, что театр — воин. На войне человек мгновенно становился тем, кем нужно.

Как актеры справлялись с ужасом войны, с которым сталкивались?

Герои! Как написала поэтесса Друнина: «Когда страна быть прикажет героем, у нас героем становится любой. Нина Афанасьевна с группой попала в окружение. Погибли люди. Но актриса осталась жива. Она рассказывала, что забралась в стог сена и едва дышала. Она слышалась немецкую речь вокруг. Без воды, без еды, без ничего она провела целый день. Только ночью она пробиралась к своим. Она видела на небе звездочку и завязала с ней беседу. Просила вывести ее, молилась. Как светало, она снова искала прибежище: стог сена или заброшенный сарай, где проводила целый день. Но каждую ночь, выбравшись, она находила на небе одну и туже звезду. Звездочка на небосклоне совершала какой-то путь. Нина Афанасьевна по этому пути шла и выбралась к своим. На попутных машинах она доехала до театра. Вошла туда старой, страшной, худой женщиной. Ее никто не узнал. И только когда она запела, все сразу сказали: «Ниночка!. Такой необыкновенный голос у нее был. Ее обняли, обогрели и накормили. Вот так тяготы войны переносились. Невозможно поставить себя на ее место. Но люди через это прошли.

Там были: Сазонова, Зельдин, Чеханков, Покровская — первые артисты. Потом пришла Людмила Чурсина. Она сразу влилась. Кстати, в этом году у нас 95 лет театру и 110 лет было бы Владимиру Михайловичу Зельдину. Эти два юбилея по дням стоят рядом. Все неслучайно в жизни. Владимир Михайлович — душа театра. Его уже нет, но он рядом. Он всегда говорил: «Не беспокойтесь, девчонки, с вами ничего плохого никогда не случится, пока я жив!. Вот он уже не живет на земле, но я твердо слышу его слова. С нами не происходит ничего плохого, а даже, наоборот, рассвет. Владимир Михайлович бы радовался многому, что происходит сейчас. Мне бы очень хотелось увидеть его реакцию!