Фонд «Своих не бросаем»: Нашим волонтерам надо памятники ставить

Фонд помощи инвалидам и ветеранам боевых действий "Своих не бросаем" за время спецоперации помог тысячам нуждающихся в поддержке. О том, как появился Фонд и в чем специфика работы с ранеными, его президент, офицер запаса Дмитрий Воробьев рассказал в интервью "РГ".

Дмитрий Вячеславович, что прослужило отправной точкой для создания фонда?

Дмитрий Воробьев: Фонд "Своих не бросаем" был создан в марте 2022 года инициативной группой ветеранов и офицеров запаса при моём участии. Работа началась через две недели после начала СВО. Катализатором стало обращение наших боевых товарищей, тех, с кем вместе служили. Уже в первые дни кто-то погиб, кто-то получил тяжелое ранение, увечье, контузии. Требовалась помощь. Вскоре я бросил работу и прилетел в Москву.

А что за работа была?

Дмитрий Воробьев: Я руководил крупным строительным предприятием.

И с чего начали в Москве?

Дмитрий Воробьев: Первой задачей было найти неравнодушных людей. Бросил клич. Переговорил со знакомыми офицерами запаса, которые после увольнения занимались бизнесом. Встретился с представителями Минобороны, озвучил им свои идеи. Что-то начало получатся. Помню, первым, кому мы помогли, был 19-летний парень, который перенёс высокую ампутацию обеих ног. Когда пришли в госпиталь вручать ему орден Мужества, увидели, что он лежит потерянный, с пустыми глазами, не понимая, как дальше жить. Если человека в такой ситуации не поддержать, последствия могут быть печальными. У него должна быть надежда и понимание, что он не один, что он нужен.

Или вот капитан Максим Бахарев. Полдня с тремя бойцами он прикрывал отход подразделения, получил множественные осколочные ранения. Попал в госпиталь, лишился всех конечностей. Когда в ноябре 2024 года министр обороны вручал ему Звезду Героя, он попросил: хочу остаться в структуре Министерства обороны. Сейчас он зачислен на кафедру Военного университета, куда в ближайшее время выйдет на службу. Совместно с компанией "Лукойл" мы купили ему компьютер с голосовым набором, квартиру на первом этаже, сделали пандус. Оборудовали автобус, чтоб в него могла заехать электрическая коляска. Также Максим Владимирович был принят в Союз писателей России и вошёл в попечительский совет нашего Фонда.

Вы сотрудничаете только с московскими госпиталями?

Дмитрий Воробьев: Первое время - да. Работали с госпиталями Бурденко, Вишневского, Мандрыка, Подольским госпиталем и их филиалами. Там все мальчишки геройские, много историй, которые запали в душу. Поначалу был такой огромный поток, что медики едва справлялись. Никто же не рассчитывал, что так будет. Но уже летом мы поняли, что СВО закончиться нескоро и наша помощь будет необходима и дальше.

Сегодня работаем с 40 госпиталями, с больницами на новых территориях, которые переоборудованы под госпитали, с медицинскими батальонами и ротами, а также с госпиталями, которые разворачиваются на передке. Большая команда у нас в Москве и Московской области, в Дальневосточном округе, в Петербурге, Крыму, Ярославе, Рязани, а также ДНР и ЛНР.

А чем конкретно вы помогаете?

Дмитрий Воробьев: У нас сотни волонтеров, за каждым госпиталем закреплены кураторы, которые при необходимости поставляют все, что необходимо: от медикаментов до медицинской техники, оборудования и инструментария. Кроме того, есть целый ряд служб. Та же служба психологов - 120 врачей и 39 реабилитологов. Есть те, кто занимается именно посттравматическим синдромом, или получившими контузии. Есть закрытый чат "Сильные духом", где раненые имеют возможность общаться между собой, с юристами, психологами, делиться опытом, полученным в реабилитационном процессе. Юристы помогают им по вопросам, связанным с ранениями, трудоустройством, получением денег, социализацией. Есть адвокаты, нотариусы. Если раненый был доставлен в госпиталь без документов, помогаем их оперативно восстановить. За прошлый год новые паспорта получило 680 человек.

Купили и передали ребятам 2,5 тыс. колясок. У нас есть сотрудники, которые сами ходят на протезах и знают не понаслышке, что необходимо пациентам.

Только в патронажной службе более 200 человек. Есть парикмахеры, которые стригут и бреют маломобильных ребят, медицинские работники, сестры милосердия. Я считаю, это самая тяжелая работа, потому что требует особого личного отношения. Этим девчонкам при жизни надо памятники ставить - все они работают исключительно пот зову сердца. От Министерства обороны мы вручаем им грамоты, ведомственные медали, благодарности - помните, как один из героев фильма "Горячий снег" говорил: "Всё, что могу". За деньги здесь вообще разговора нет. Недавно вот несколько девчонок ушли на контракт, в подразделения, которые на самом переднем крае.

Контакты с Министерством обороны у вас нормальные?

Дмитрий Воробьев: Безусловно. И с Главным военно-медицинским управлением (ГВМУ), и с Главным военно-политическим управлением, и с аппаратом Министерства обороны, и с Национальным центром обороны. Они всегда слышат нас и идут навстречу. К слову, помещение, которое используется нами для размещения основного офиса Фонда, было выделено Минобороны.

Вы говорили, что в первые месяцы СВО было сложно с оказанием помощи раненым. А сейчас?

Дмитрий Воробьев: За эти три года положение заметно улучшилось. Во-первых, появился огромный опыт, государство закрыло вопросы с финансированием. Сегодня на переднем крае нет особых проблем ни с медикаментами, ни с лекарствами, ни с перевязочными материалами, ни с оборудованием. Во всяком случае, острой потребности, как раньше, мы не видим. ГВМУ сделало всё, чтобы этот процесс был налажен. А вот с новыми территориями проблемы пока остаются. Не острые, но всё-таки имеются. В больницах Горловки, Макеевки, Донецка, Луганска, других городов если по медицине еще более-менее, то с восстановлением после ранений есть сложности. Мы их решаем сообща, подключая местные представительства здравоохранения и администрации. Регулярно доставляем туда гуманитарную помощь. Сегодня там развёрнута стройка сразу нескольких корпусов госпиталей.

А членам семей погибших военнослужащих вы тоже помогаете?

Дмитрий Воробьев: Конечно. Детям и жёнам погибших военнослужащих предлагаем специальные реабилитационные программы в Краснодарском крае, Кавминводах, на оздоровительных и культурно-развлекательных объектах Москвы и Московской области. На начало 2025 года участниками этой программы стали 2600 семей из ДНР, ЛНР, Курской и Белгородской областей.

Много энтузиастов к вам приходит?

Дмитрий Воробьев: И энтузиасты, и шарлатаны. Фильтровать нужно постоянно. Но удивительные истории случаются. Год назад ко мне на одном форуме подошел знакомый: "Здесь есть один хирург, который творит чудеса, поговори с ним". Я сначала скептично отнесся, но потом понял, что он действительно уникальный специалист. Он показал мне видео, как пришивает оторванные конечности. Чтобы было понятно, он разработал уникальную технологию, сделал своего рода прорыв в этой области медицины. И этому удивительному хирургу всего 35 лет! Сейчас он - доктор медицинских наук. И что-то мне подсказывает, что он нас ещё удивит.

Извините, но, мне кажется, пришить оторванную ногу вряд ли возможно.

Дмитрий Воробьев: Оказалось, возможно. Через три дня его пациенты уже пальцами шевелят. Я с этой историей дошёл до начальника ГВМУ. Он тоже сначала не поверил. Этот хирург уже пришил 13 ног, и они все прижились. Сегодня для развития этой методики закупается необходимое оборудование, лекарства, препараты, проводится обучение нейрохирургов. Если все это войдет в практику в войсках, для меня это будет самая большая награда.

Протезирование - это очень сложная история.

Дмитрий Воробьев: Сама реабилитация - процесс длительный. Особенно если ампутация была выше колена. Полгода-год могут пройти, пока протез можно будет надевать на ногу. А часто нужна дополнительная операция, еще что-то. И если получится сохранить ребятам ноги, хотя бы какому-то количеству, я считаю, это будет огромным прорывом. Потому что даже самый современный протез не заменит собственную конечность.

Где вы находите волонтеров, которые готовы работать с постоянным человеческим горем?

Дмитрий Воробьев: Они сами приходят. Про нас знают. По крайней мере, кто в госпиталя попал - знают все. Но бывает, и уходят. Перегорают. Морально очень тяжело, это правда.

То есть, любой получивший ранение на СВО или лишившийся конечности может позвонить вам в Фонд, и вы ему поможете?

Дмитрий Воробьев: Если можем - конечно, поможем. Скажу так: мы не волшебники, но большинство обращений решаем.

Я слышал, вы решили подписать контракт на СВО?

Дмитрий Воробьев: Уже прошел медкомиссию.

А зачем? Вы же ценнее здесь.

Дмитрий Воробьев: Здесь я всё настроил, и оно будет работать и без меня. Теперь хочу сам побывать на ЛБС, что называется, посмотреть изнутри. Это будет хорошим опытом. И потом, я все-таки офицер. Тыл наладил, можно брать в руки автомат. Направлен на Запорожский фронт, где выполняют задачи мои друзья.