Назад в Америку: почему Трампа интересует российская нефть

Переворот 2000-х годов в американской энергетике, применение технологий фрекинга привели к резкому увеличению нефтедобычи в США. С 2008 по 2018 год она выросла более чем в два раза. Хотя себестоимость добычи в Америке выше, чем в большинстве стран мира (в районе $50−55 за баррель в среднем), при нынешних ценах этого достаточно, чтобы сохранять высокие показатели производства и даже их наращивать. Некоторая стабилизация добычи произошла только при предыдущем президенте Джо Байдене, администрация которого была к нефтяной индустрии США настроена не слишком позитивно (например, запретила бурение скважин на федеральных землях по экологическим основаниям).

Хотя США сейчас активно экспортируют нефть за рубеж, добыча в полной мере не закрывает потребностей страны (13,3 млн баррелей в сутки против 18,5 млн баррелей). Импорт по-прежнему важен, хотя он и уменьшился в размерах по сравнению с нулевыми годами. Крупнейшим поставщиком была и остается Канада (около 50% всего импорта). Вместе с тем, если брать период до 2022 года, роль России была довольно значимой. Более того, с начала 2000-х годов она год за годом только увеличивалась. Если в 2000 году она составляла менее 1%, то в 2021 году вплотную приблизилась к 8%.

Всё это происходило вопреки усилению антироссийской риторики. В то время как США давили на ЕС с намеками на усиление санкций против России, всю вторую половину 2010-х в Америке шел рост поставок нефти из РФ. В 2020 году российская доля американского рынка превысила саудовскую и вплотную приблизилась к мексиканской. К слову, эта политика подтверждала, что инициативы Трампа — открытое проговаривание того, что до 2022 года и так делалось тихой сапой, вне зависимости от того, какая администрация сидела в Вашингтоне.

В начале XX века в США был принят Акт Джонса, который ограничивал тоннаж каботажных судов в стране. Фактически это означало, что возможности американских потребителей с Восточного и Западного побережья по получению нефти из Мексиканского (после переименования Американского) залива были серьезно ограничены. Порты залива соединены с крупнейшими нефтедобывающими регионами трубопроводами, но поставки в другие штаты на небольших судах зачастую не имеют коммерческого смысла. В результате значительная часть американской нефти (до 3 млн баррелей в день) идет на экспорт, а вместо нее на внутренний рынок приходит иностранная.

— В первую очередь это связано с потребностями в разных сортах нефти: Штаты добывают в основном легкие сорта, а импортируют более тяжелые, — рассказал «Известиям» аналитик ФГ «Финам» Сергей Кауфман. — Также частично это связано с логистическими факторами: для ряда северных штатов импортировать нефть из Канады логистически удобнее, чем получать нефть из нефтедобывающих регионов, большинство из которых расположены на юге. До 2022 года РФ входила в тройку поставщиков нефти в США, так как некоторые российские сорта удовлетворяли потребностям американской нефтепереработки.

Действительно, большинство американских нефтеперерабатывающих заводов было построено и модернизировано до конца 2000-х годов. Они не были заточены под перегонку легкой нефти, добываемой на американских сланцевых месторождениях. Зато российская Urals (или близкие к ней сорта) относительно сернистая и тяжелая и поэтому прекрасно для них подходила. Поставки в результате были чрезвычайно выгодными вне зависимости от политического курса Вашингтона.

Параллельно в 2010-е годы были введены жесткие санкции против традиционного поставщика такой нефти — Венесуэлы. Вкупе с санкциями против Ирана это сделало импорт из России не то что безальтернативным, но предполагавшимся по умолчанию вариантом. После введения всеобъемлющих санкций в 2022 году США пошли на попятную в вопросе импорта венесуэльской нефти, которая заместила российскую на НПЗ США. Тем не менее даже в условиях этих санкций покупка черного золота из России возобновилась с осени 2023 года, пусть и в сравнительно небольших объемах — несколько десятков тысяч баррелей в день.

Но сейчас политическая конъюнктура вновь меняется. Госсекретарем США стал Марко Рубио, сторонник жесткой линии в отношении Венесуэлы. Бывший советник по политике в отношении Латинской Америки при Джордже Буше — младшем недавно заявил, что главными приоритетами администрации Трампа будут нефтяные санкции и «пересмотр нефтяных лицензий, позволяющих американским и иностранным нефтяным компаниям вести бизнес с [президентом Венесуэлы Николасом] Мадуро».

Действительно, Трамп уже через месяц после своей инаугурации отозвал у американской корпорации Chevron лицензию на добычу нефти в Венесуэле, которую Джо Байден выдал ей в 2022 году. Chevron добывала в Венесуэле около 240 тыс. баррелей в сутки, большая часть которых направлялась на рынок США. Американский президент обвинил южноамериканскую страну в нарушении прав избирателей на выборах главы государства, а также в отсутствии прогресса в возврате своих мигрантов с территории США.

В условиях параллельной конфронтации еще и с Канадой (которая, впрочем, может завершиться в случае победы на выборах Консервативной партии, но это неточно), возникает вопрос — а какую нефть американцы хотят видеть на своем национальном рынке? Российская для этих целей подходит идеально. Дело остается за малым — смягчить санкционный режим.

Для России эта ситуация может быть выгодной. Поставки в Америку, если они начнутся в полном объеме, не будут подвержены ценовому потолку. Кроме того, с логистикой там дело будет обстоять чуть лучше, чем с поставками в Индию и Китай из балтийских портов. Но не менее важно, что такой экспорт может быть сопряжен с увеличением инвестиций из США в российскую нефтянку. Причем дело тут не столько в деньгах, сколько в технологиях, которые российской индустрии черного золота необходимы.

По словам Сергея Кауфмана, в нефтяной отрасли российские компании способны функционировать и без западных технологий (хотя и с некоторыми но).

— При этом у отечественных корпораций не хватает некоторых технологий, как, например, в сферах модернизации НПЗ, добычи на глубоководном шельфе или интенсификации добычи. Также отметим, что без иностранного капитала крупным проектам, например «Восток Ойл», сложно получить высокую оценку, поскольку рынков капитала, аналогичным западным, в РФ, конечно, нет, — заключил аналитик.