Личный опыт: как наказать сталкера за преследование

История из жизни. В новосибирском филиале много лет трудился один товарищ, назовем его вымышленным именем - Марат. В последнее время приходилось ему (и, соответственно, нам) нелегко, так как Марат совмещал работу в газете с работой то ли в мебельном цехе, то ли еще где-то. И эта деятельность так его захватила, что в один прекрасный день он не смог приступить к своим "газетным" обязанностям, потом оказался на больничном, а потом и вовсе из филиала уволился.

Думаете, истории конец? Нет. Заявление-то Марат написал, что называется, по собственному желанию. Но в его сознании это как-то не отложилось, и, судя по поведению Марата, он считает, что его уволили. Это мнение он уже несколько месяцев выражает в сообщениях. Это тысячи криков души. Их получают все, кто еще не заблокировал Марата в своих контактах. Несколько сотен сообщений бывший сотрудник направил директору нашего филиала. Кроме проклятий и оскорблений, они содержат угрозы (матерные, поэтому их нельзя процитировать, а жаль). Но мысль автора проста: жить нам, виновным в бедах Марата, осталось недолго.

Надо сказать, что эпистолярный жанр Марат освоил еще до увольнения. И лавина его сообщений, с оценкой работы коллег и удивительными "рационализаторскими" предложениями, обрушивалась на нас и раньше - днем и ночью. И вот что хочу сказать. Обычно я блокировала этого автора после первой же его попытки написать мне что-то этакое. Но однажды производственный процесс сложился так, что оборвать связь с Маратом я не могла. И в этот день даже беглый взгляд на его письма, поступающие в течение нескольких часов, довел меня до нервной трясучки. И это ведь даже без угроз! Вот так чувствуют себя жертвы того, что сейчас называют сталкингом (от английского stalking - преследование).

Этот термин я услышала от своей 27-летней дочери: она "диагностировала" поведение нашего Марата как сталкинг, едва я успела ей пожаловаться на беду. Оказывается, явление не новое, в мире навязчивое внимание, звонки, письма и прочие нежелательные попытки коммуникации определяют как сталкинг с 1980-х годов. Развитие интернета дало сталкерам неограниченные возможности - теперь они могут коммуницировать с вами ежесекундно. Последствия же печальны - сталкеры наносят серьезный урон психике тех, к кому они так сильно привязались. Это действительно тяжелый опыт, уж поверьте. И очень распространенный - например, моя дочь пережила его во время учебы в томском вузе, где ей не давал покоя настойчивый ухажер. Спасло только то, что после учебы она вернулась в Новосибирск - но и в другом городе еще пару лет получала пугающие сообщения типа "я стою возле твоего дома".

Так что сталкеры - не атрибут красивой жизни звезд, которые волей-неволей обзаводятся армией поклонников, в том числе - с неадекватным поведением. Принято считать, что половина сталкеров - это отвергнутые супруги или любовники (преследуют чаще мужчины, по данным исследований, их 83 процента от общего числа). Нередко - это экс-сотрудники, недовольные, как наш Марат, фактом своего увольнения. Это подтверждают и в правоохранительных органах. Когда я обрисовала проблему прокурору города Новосибирска Роману Сиваку, он ответил: "Не удивили. Бывшие сотрудники так себя ведут часто, в том числе угрожают работодателям".

Роман Сивак убежден, что в таких ситуациях надо не затягивая обращаться в полицию - он верит в мощь правоохранительной системы. Но что она может предложить жертвам сталкинга в качестве защиты? Тут небогато.

Первое, что надо понимать. Понятие сталкинга как навязчивого преследования, которое причиняет жертве психоэмоциональное напряжение или страдания, выраженное в неоднократных попытках связаться с человеком, в российском законодательстве отсутствует. Было несколько попыток разработать такой закон, последний проект вносили в Госдуму в декабре прошлого года, но его в очередной раз "завернули". Нет понятия - нет и наказания за преследование.

А что есть? Есть статья 5.61 КоАП РФ - "Оскорбление". Наказание не то чтобы строгое - от трех до пяти тысяч рублей штрафа по части первой этой статьи получит физическое лицо. И жертве еще надо постараться, чтобы привлечь сталкера по этой статье. Я убедилась в этом на собственном опыте, обратившись в полицию: написала заявление, приложила скрин из переписки Марата с нашим директором. Марат в этой переписке выдает мне отрицательную характеристику, используя мат. И последнее очень важно: если бы он не использовал матерщину, а просто называл бы меня " мерзкой тварью" или еще как-то литературно, оскорблением это, скорее всего, не признали бы. (Так что сталкер, умеющий обходиться без мата, практические неуязвим - хотя может довести вас до панических атак и нематерными сообщениями.)

Правда, на полицию и мат впечатления не произвел. Участковый по фамилии Франк благополучно отказал в привлечении Марата к административной ответственности, написав в определении странную фразу: мол, у Марата "умысла на иные деяния в отношении Рузановой Н. В. не было". Что значит "иные"? Неясно. Допустим, речь все-таки об оскорблении. Но при чем здесь умысел? "Можно использовать мат как вводное слово, безадресно, тогда это не будет считаться оскорблением, - разъясняет юрист Ольга Диулина. - Но если неприличным словом характеризуют конкретного человека - это оскорбление, и в этом случае оно всегда умышленное. Полиция просто-напросто вынесла отказ без всяких на то оснований".

В прокуратуре Центрального района Новосибирска этот отказ отменили. Сами, уже без полиции, провели проверку, установили факт оскорбления и направили постановление мировому судье. Теперь суд будет решать, оскорбил меня Марат или нет. Таким образом, система работает, задействованы все правоохранительные органы. Но даже если сталкера привлекут к административной ответственности - остановит ли его мизерный штраф? Кстати, параллельно можно добиваться наказания сталкера за оскорбления и в гражданском порядке, обратившись в суд с иском и потребовав компенсации морального вреда (уже в ваш карман). Переписку в этом случае следует заверить у нотариуса. Процесс, скажем сразу, будет небыстрым, компенсация, скорее всего, несколько десятков тысяч рублей.

Второй момент, который необходимо прояснить. Самый распространенный вопрос - а что, сталкера нельзя наказать за угрозы? Пишет же - вам хана (это выражаясь печатно). Увы - нельзя. В УК есть 119-я статья: угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Но, как разъясняет Ольга Диулина, эта угроза должна всегда сопровождаться конкретным действием, которое на самом деле может лишить жизни потерпевшего. Пример из Алтайского края: мужчина взял ружье и, громко матерясь, пошел к соседям по даче, постреливая в воздух, а также направляя ружье на них - осудили за угрозу убийством (приговор мирового судьи - 11 месяцев ограничения свободы). То есть: если сталкер встретил вас в подворотне, приставил к горлу нож и сказал - я тебя убью, уголовное дело об угрозе убийством будет возбуждено. Если тысячу раз написал вам об этом - ему ничего не грозит. Неплохую идею высказала на днях Уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова: по ее словам, эффективно было бы ограничивать сталкерам доступ в интернет. Это бесспорно! Вот только для начала надо легализовать само понятие сталкинга.

Собственно, из правовых способов - все. Так что делаем вывод, что спасение утопающих в данном случае дело рук самих утопающих. И защищаемся психологически. Психологи однозначно рекомендуют блокировать преследователя в мессенджерах, в соцсетях, в телефоне, лишая его возможности вступить с вами в контакт. Многие этого не делают, опасаясь потерять контроль над ситуацией - мол, кто его знает, что он там замышляет молча? На самом деле блокировка эффективна. Сталкер, кем бы они ни был, в первую очередь жаждет внимания. И тотальный игнор - то, что "доктор прописал".

Знай наших!

По моему личному мнению, Марат изобрел новый вид сталкинга. Обычно сталкер (или несколько сталкеров) преследуют одного человека. У Марата хватает сил на целый коллектив!

Комментарий

Екатерина Дударева, психолог:

- Сам факт регулярного получения подобных сообщений может вывести из душевного равновесия. Единственное, что может немного смягчить ситуацию - отправитель общается не с вами, а со своей фантазией о вас. И надо понимать, что любое увольнение это стресс для человека. А если уход с работы не его собственный выбор, существует риск потери самоуважения, что многократно усиливает переживания. Психическая боль может сопровождаться снижением работоспособности, когнитивных функций, появлением бессонницы, обострением хронических заболеваний. Чтобы вернуться к нормальной жизни, человеку необходимо восстановить психический баланс. Возможно, он пытается достичь этого с помощью писем - после того, как он выскажется, ему станет легче. Но если писем много и они содержат угрозы, можно говорить о патологическом процессе, формировании сверхценной идеи.