Politico: Трамп против Си. Кто выиграет новую торговую войну?

Данный материал основывается на переводе публикации зарубежного СМИ и не отражает позицию редакции проекта Новости Mail

Во время первой торговой войны Трамп применял пошлины в масштабах, которых не было с 1930-х годов: он пытался заставить Китай подчиниться своей воле, и Китай ответил… тем же. Американские пошлины на китайские товары выросли в шесть раз, до 19,3%, а китайские пошлины на американские товары почти утроились, составив 21,1%. Все это потрясло рынки, нанесло ущерб американским компаниям, которые зависели от китайского импорта, и взвинтило инфляцию, говорится в статье.

В то время Трамп дал своим советникам строгие указания не делать для Китая исключения из тарифной стратегии США.

Одновременно он льстил председателю КНР Си Цзиньпину и называл его «другом», чтобы облегчить достижение компромисса. Такой совет команде Трампа дал Генри Киссинджер: извлекайте выгоду из непредсказуемости.

«Не заставляйте их нервничать — это может стать стратегическим преимуществом для президента Трампа», — порекомендовал Киссинджер зятю Трампа Джареду Кушнеру.

Трамп всегда был «человеком тарифов» — это неотъемлемая часть его политической идентичности. И советникам по национальной безопасности пришлось немало потрудиться, чтобы убедить его в том, что США должны опережать Китай в технологическом плане.

Для Си технологии всегда были в центре внимания. В 2015 года в Китае появилась стратегия «Сделано в Китае 2025», согласно которой Пекин собирался стать лидером в 10 важных технологических секторах. Китай стремится снизить свою зависимость от иностранных технологий, инвестируя в передовые исследования и предоставляя огромные субсидии для технологических отраслей. В ходе первой торговой войны Китай только в 2019 году направил на субсидии в 12 раз больше в процентном отношении к ВВП, чем США, отмечает Скотт Кеннеди, специалист по Китаю в Центре стратегических и международных исследований.

Во второй торговой войне Китай, предположительно, попытается умиротворить Трампа наращиванием покупок американских товаров, а советники Трампа попытаются помешать ему согласиться на это.

Главная цель Трампа ясна. Он рассматривает постоянный внешнеторговый дефицит США как доказательство того, что его страну обдирают. Тарифы — это его инструмент для сокращения этого дефицита, будь то в торговле с Китаем, Мексикой, Европейским союзом или Индией.

В преддверии второго президентского срока его цель не изменилась. Еще до присяги Трамп пригрозил Китаю 60%-ными пошлинами, чтобы сократить его торговый профицит в торговле с США, 10%-ными пошлинами, если Пекин не остановит поставки фентанила, и 100%-ными пошлинами, если он попытается создать валюту, конкурирующую с долларом.

Трамп рассматривает пошлины как своего рода плату за вход на крупнейший в мире потребительский рынок.

Но мнения его советников относительно того, как воплотить эту политику, разделились.

Джеймисон Грир, кандидат на должность торгового представителя США, выступает за «стратегическое разъединение» с Китаем, которое включало бы значительное повышение пошлин. Скотт Бессент, министр финансов США, настаивает на заключении масштабной сделки с участием Китая и других торговых партнеров, которую он называет «соглашением Мар-а-Лаго». Стив Бэннон, бывший главный советник Трампа, продвигает более жесткую версию сделки «Фаза I» (первая фаза торговой сделки между США и Китаем, которая была подписана в январе 2020 года. — Прим. ред.). И никто не знает, чего хочет нынешний главный советник Трампа Илон Маск, который будет консультировать президента по Китаю, учитывая его глубокие деловые связи в этой стране.

Пока Трамп не взял на себя обязательств ни по одному из этих планов. Его первая партия указов предусматривает проведение множества исследований, на завершение которых уйдут месяцы.

Для Си цель тоже предельно ясна: никаких фундаментальных изменений в китайской экономической системе.

Во время первого президентства Трампа Си был готов одобрить соглашение с США, которое оставило бы в силе пошлины на три четверти китайского экспорта в США, поскольку та сделка не требовала от Китая отказа от политики, которая делала его богаче.

Си привержен модели развития, базирующейся на технологиях и экспорте. Это делает его более уязвимым в торговой войне, поскольку пошлины могут сдерживать рост, основанный на экспорте. Он пытался уберечь Китай от новых тарифов США, подписав соглашения о свободной торговле с азиатскими странами, но нет такого рынка, который бы мог заменить рынок США.

Вторая торговая война, скорее всего, будет напоминать первую: советники Трампа будут ссориться из-за целей администрации, а Пекин по-прежнему стойко отвергать изменения.

Но есть барьеры, которые могут сдерживать обоих лидеров, не позволяя их битве выйти из-под контроля.

Для Трампа это фондовый рынок.

Когда рынки продолжали расти после того, как США впервые ввели тарифы в июле 2018 года, Трамп воспринял это как вотум доверия. Когда они начали падать позже в том же году, советники Трампа публично намекнули, что могут быть приняты меры для ослабления торговой войны.

Для Си решающее значение имели иностранные инвестиции, которые обеспечивали рост Китая.

Хотя Си и вводил ответные пошлины, он, например, никогда не блокировал в Китае продажи и производственные возможности таких известных американских компаний, как Apple или General Motors.

В 2025 году фондовый рынок по-прежнему играет важную роль для Трампа, но теперь Китаю гораздо легче влиять на него. На семь крупнейших компаний в индексе S&P 500 сейчас приходится 28% веса индекса, что примерно вдвое больше, чем в 2017 году. Но важнее то, что ряд этих фирм, включая Apple, Tesla и NVIDIA, сильно зависят от Китая в плане прибыли.

Тем не менее предпринимать такие шаги было бы рискованно для Си. В 2017 году китайская экономика росла почти на 7%, а иностранные инвестиции увеличивались. Теперь рост Китая составляет менее 5%, сектор недвижимости рухнул, государственный долг растет, а спрос и предложение настолько разбалансированы, что стране грозит дефляция. Иностранные инвестиции в 2023 году упали до 30-летнего минимума и в первой половине 2024 года продолжали сокращаться. И последнее, что нужно Си, — это еще больше отпугивать иностранные фирмы неуклюжей тактикой.

Все это говорит о том, что даже несмотря на то, что и Трамп, и Си стали более смелыми в политическом плане, правила мировой экономики нелегко изменить.

Торговая война почти наверняка начнется. Вопрос только в том, насколько разрушительной она окажется.